«Контроль над интернетом может привести к изоляции российского сегмента Сети»

 Председатель совета директоров MSK-IX Елена Воронина в интервью «Ъ» ответила на вопросы, чем может грозить сверхусиленное внимание властей в области госрегулирования интернет-пространства в России и о текущей ситуации с интернет-трафиком в нашей стране.

Выдержка:

— Насколько вырос объем трафика в России?

— В 2013 году в целом трафик увеличился на 25%.

— Каковы будут итоги по 2014 году? Чувствуется эффект от замедления экономики на потребностях в трафике?

— Мы прогнозируем, что по итогам этого года рост составит всего 5-10%. В 2015 году ожидаем более заметный рост. Безусловно, состояние экономики не может не влиять на трафик. Тем не менее мне кажется, что тенденция к росту будет сохраняться за счет развития сервисов онлайн-видео и электронной коммерции.

— Какая сейчас пиринговая политика у двух крупнейших российских магистральных операторов — «Ростелекома» и «Транстелекома»?

— Мы предоставляем операторам возможности пиринга (соглашение интернет-операторов об обмене трафиком между своими сетями.— «Ъ»), но политической стороной вопроса (а именно то, как они образуют соединения между собой и на каких условиях) мы не занимаемся.

— Спрошу по-другому. Несколько лет назад даже между крупными операторами не было связности. Это как-то влияло на скорость интернета в России?

— Если сети не имеют между собой связанности, это означает, что трафик между ними будет ходить через третьи сети. Если они по каким-то причинам настолько не дружат, что они даже в России не имеют соединения, трафик пойдет, допустим, через Амстердам, по расстоянию, понятно, это будет другое качество.

— Была информация о том, что в мире заканчиваются IPv4-адреса.

— Это правда. Пока у операторов еще есть остатки распределенных адресов. Поэтому в ограниченных количествах пока номера имеются. Но очень ограниченно. Есть свободное адресное пространство у региональных интернет-регистраторов, но большой блок уже взять нельзя.

— Это на что-то реально влияет?

— Влияет. Уже совершенно понятно, что больше IPv4 в больших количествах никто не даст. Начать большой проект в адресации IPv4 уже не получится.

— Приведите пример такого проекта.

— Ну, например, построить сеть по всей России с узлами связи во всех федеральных округах. Поэтому нужно либо научиться применять специальные технологии, чтобы снизить количество используемых IPv4-номеров. Либо переходить на IPv6.

— Но можно ведь построить сеть по всей России на IPv6?

— Есть проблема — IPv6-сеть не наполнена контентом. Поэтому сейчас она может быть использована как транспортная.

— А почему в этом сегменте не появляется контент?

— Потому что пользователи используют преимущественно IPv4.

— Переход на IPv6 находится на начальной стадии?

— У нас — да, хотя во многих странах этот процесс уже продвинулся.

— Что мешает простимулировать этот процесс у нас?

— Я думаю, что пока бизнес-ситуация не созрела. У провайдеров есть запас IPv4, и они так работают, как привыкли.

— Когда, вы считаете, наступит такой момент, когда IPv4-адреса совсем закончатся?

— Этот вопрос обсуждался среди экспертов. Разброс оценок большой, но в среднем у нас есть еще 15-20 лет.

— В июле Минкомсвязь и силовые ведомства при участии бизнеса проводили учения по устойчивости интернета в России. Какие сценарии отрабатывались?

— На учениях отрабатывались различные модели угроз и рассматривались варианты, каким образом можно им противостоять.

— В администрации президента России еще с апреля обсуждается вопрос усиления контроля над интернетом. В частности, предлагалось осуществлять выход на зарубежные сайты только через одного общероссийского оператора. Что вы думаете насчет этой инициативы?

— Все это реализуемо, но контроль над интернетом может привести к изоляции российского сегмента. Это будет уже не интернет, а другая внутренняя российская сеть. При желании все возможно. Здесь специальные знания не требуются.

— Насколько вообще для россиян критичен запрет на выход к зарубежным интернет-ресурсам?

— Интернет — это общечеловеческая копилка знаний. В сети можно найти разнообразные научные публикации, сайты музеев и галерей. Если будет решение о закрытии глобального интернета, российские пользователи не смогут увидеть ничего, что находится на территории других стран. Если до этого дойдет, значит, того будут требовать внутренние системы безопасности, то есть в ситуации реальной войны или чрезвычайной ситуации. Тогда, конечно, будет уже не до культурного развития населения.

— В пользу реформы политики приводят аргумент, что данные и трафик российских пользователей перехватываются за рубежом.

— Это совсем другая история. Для того чтобы трафик российских пользователей не выходил за пределы России, необязательно иметь одного провайдера. Для этого нужно создать условия, когда российские провайдеры обмениваются трафиком только внутри страны. Если мы подразумеваем информационную безопасность в этом контексте, то это условия, при которых российские трафик-маршруты остаются в России. Технологии IX хорошо для этого подходят. Но это не касается международного трафика. Если вы своему коллеге напишите письмо, оно должно пойти в Европу. С точки зрения информационной безопасности неважно, одним или двумя каналами вы будете пользоваться.

— Также обсуждалось предложение все DNS-сервера доменов .ру и .рф, которые находятся за рубежом, перенести в Россию.

— В этом случае ухудшится доступ к нашим национальным зонам. Это будет очень нетехнологичное решение, но будем решать проблемы по мере их поступления. Пока об этом речь не идет, насколько я понимаю.

— Если подобное будет реализовано, то это означает закрытие рунета с внешней стороны?

— Безусловно. Это, мне кажется, противоречит политическим устремлениям. Если мы хотим, чтобы доступ к зоне .ru был бы лучше, то DNS-серверов должно быть больше во всем мире.

— Как все эти инициативы могут повлиять на работу MSK-IX?

— На самом деле непонятно, как это планируется реализовать на практике, поэтому просчитать все последствия пока очень трудно. Но я могу предположить, что если будет один оператор, то появится монополия на рынке. Когда есть монополия на рынке, то понятно, что рынок непременно поменяется.

— А как вы относитесь к идее цифрового суверенитета?

— Давайте определим, что такое цифровой суверенитет. Я понимаю для себя, что цифровой суверенитет — это когда вы владеете и управляете технологией. Если в таком контексте, я к этой идее отношусь очень положительно. Если к этой идее подойти мудро, рационально и прагматично, то я считаю, это правильно и своевременно. Если поставить соответствующие цели и составить программу и план действий, то идея цифрового суверенитета в какой-то перспективе реализуема. Но нужно четко понимать, что проще купить, а что лучше и важнее сделать самим.

— Если говорить про оборудование, вы видите какие-то отечественные разработки, которые могут заместить зарубежных поставщиков?

— Применительно к технологиям MSK-IX таких производителей нет.

— У вас были сложности с поставкой оборудования из-за американских санкций?

— Пока мы не сталкивались с этим и, надеюсь, не столкнемся. Никаких изменений, помимо роста курса доллара, мы не почувствовали.

— Есть ли у MSK-IX собственные предложения по информационной безопасности?

— Если под информационной безопасностью мы подразумеваем безопасность нашей сети от внешнего вторжения, от злонамеренных воздействий, то это ежедневная наша работа. Сейчас очень много опасений насчет интернета и государственной безопасности, что я вполне могу понять и разделить. Сейчас такое время, что важно правильно научиться создавать условия, при которых интернет будет более безопасным.

— Что вы имеете в виду?

— У нас есть мощная технологическая система российского интернета, которой можно научиться эффективно управлять и направить на защиту интересов страны, а можно все сломать и испортить. И это всегда в руках самих людей.

— Интернет-провайдеры закупают технологии глубокого анализа трафика (deep packet inspection; DPI) для того, чтобы понимать, какой трафик у пользователей. В том числе затем, чтобы исполнять требование Роскомнадзора по блокировке сайтов из черного списка. Можно ли ввести DPI на уровне MSK-IX, чтобы провайдеры не инвестировали в эту технологию?

— MSK-IX — это такой узел обмена по быстрой доставке трафика. У нас нет конечных пользователей, они есть у провайдеров. Провайдер отфильтрует трафик эффективнее, если ему нужно. Наша цель — создать условия для очень быстрой коммутации. Если мы займемся этим, то процесс только замедлится.

— Между тем политики также обсуждают централизованную фильтрацию трафика в России. Как вы думаете, можно ли теоретически это реализовать на уровне MSK-IX?

— Технологически очень трудно, так как потоки трафика очень большие.

— Проще фильтровать отдельно каждому оператору?

— Знаете, если у людей есть разнообразные интересы, если человек — интересная личность, то и мир вокруг него совершенно другой. Самодостаточного человека, который занимается спортом, фильмы смотрит, в театры ходит, вряд ли заинтересуют сайты, где учат делать бомбу. Самый эффективный фильтр — вырастить разностороннюю и интересную личность. Так мне кажется.

Справка:
MSK-IX («Московский Internet eXchange») — крупнейшая в России точка обмена интернет-трафиком , расположенная в Москве и входит в десятку крупнейших в мире. Входит в международную ассоциацию European Internet Exchange Association (Euro-IX)
MSK-IX — это не только сетевой сервис, но и сообщество профессионалов в области телекоммуникаций. Ежегодно MSK-IX проводит встречи участников, основными темами которых являются вопросы взаимодействия интернет-операторов с целью улучшения доступности информационных ресурсов и развития новых услуг.
Регулярно проводит Пиринговые форумы, ближайший из которых состоится 4 декабря в Москве.